Предыдущая   На главную   Содержание   Следующая   Птица   Иван Иванович Иванов, профессор кафедры русской литературы “N” ского Государственного Университета вышел в сквер, разбитый перед входом в alma mater, и устроился на пустующей скамейке. У него было “окно” между лекциями, в библиотеке было душно, на кафедре профессор Мышинский ссорился с доцентом Калоедовой, а здесь была весна, пригревало солнце и старушка в антикварной шляпке кормила хлебом голубей. Иван Иванович разомлел, расслабился и начал было погружаться в тему будущей научной работы “Русский человек на сквозняке истории”, и тут на скамейку рядом с ним села птица неизвестной породы. Ростом побольше скворца, но поменьше вороны. Спинка у этой птицы была зелёная, а грудка красная. Птица почистила клюв о скамейку, потом повернулась к Иван Ивановичу и сказала на русском языке: - А ты, профессор, дурак. И уши у тебя холодные. Сказала так и улетела. Иван Иванович посидел несколько минут в оцепенении. Потом достал из кармана телефон и набрал номер профессора Петрова, приговаривая: - А уши- то причем? Уши как раз у меня вполне нормальные. - Пётр Петрович! Дорогой! – сказал Иванов, когда профессор Петров промычал томное “Алё”. - Назначь мне время, потому что у меня проблемы. Сижу, понимаешь ли, на лавочке. А тут прилетает птица импортной расскраски и говорит, что у меня уши холодные... Хорошо... Хорошо... Понял... Спасибо, дорогой. Иван Иванович немного успокоился, поднялся со скамейки и пошёл в библиотеку. Там он сделал выписку из Толкового словаря русского языка и из Толкового словаря Даля. Словарь русского языка был краток: “Дурак,а, м. (разг.), 1. Глупый человек, глупец.” У Даля информации было побольше: ”ДУРАК м. дура ж. глупый человек, тупица, тупой, непонятливый, безрассудный. | Малоумный, безумный, юродивый. | Шут, промышляющий дурью, шутовством.” А Большая Советская Энциклопедия вообще не имела такой статьи. Иван Иванович отчитал последнюю пару лекций, перекусил в пирожковой на углу и поехал к Петру Петровичу на приём. Пётр Петрович выслушал Ивана Ивановича внимательнейшим образом: всё- таки друзья со студенческих лет. И, мало того, что он выслушал подробный рассказ Ивана Ивановича, не перебивая, но и лично измерил ему кровяное давление и температуру тела. Причём температура ушей была измерена весьма находчиво. Термометр Петр Петрович прикрепил к уху терпеливого Ивана Ивановича клейкой лентой. Записав всё на специальном бланке, Пётр Петрович дал Ивану Ивановичу направления на анализы: - Вот, дорогой. – говорил Пётр Петрович, протягивая бланки направлений.- Будь внимателен. Кровь с восьми до десяти. Не завтракать! Анализы кала и мочи принесёшь в лабораторию в баночках. - Я не знаю... – засмущался Иван Иванович, – У меня может не получиться с калом. Запор. - Ты уж постарайся, брат, – развёл руками Пётр Петрович. – Дело серьёзное. Да я тебе слабительное выпишу. Примешь на ночь. А так всё у тебя в норме. Даже температура ушей. Что касается дурака, то я тут бессилен. Термин не научный. Если бы эта птица тебя дебилом обозвала или олигофреном, тогда другое дело. А то дурак. Несерьёзно. Да! Как твоя первая научная работа называлась? - Русская цимонибия в лингвокультурогическом аспекте, – гордо ответил Иван Иванович. - Вот видишь! Олигофрен такое не только не напишет, он такое не выговорит, – утешил Пётр Петрович друга. - А как же мне... опровергнуть? – растерялся Иван Иванович. - Ты к общественности обратись. Пусть коллеги по кафедре обращение в защиту подпишут. Или ещё что- нибудь. Это серьёзный выпад, Ваня. Это спускать на тормозах нельзя. Да! Ты в ФСБ зайди. Оставь заявление. Так и так – публичная клевета на отечественную науку. - А вот это правильно! – согласился Иван Иванович. И уже через час сидел в кабинете дежурного офицера и подробно рассказывал о происшедшем. - Это, гражданин профессор, хорошо, что Вы сразу к нам обратились, – сказал офицер, закончив составлять протокол, и пододвинув его Иван Ивановичу для подписи. – Это несомненно козни вражеских разведок, тянущих свои грязные лапы к самому святому и дорогому, что у нас есть – к интеллектуальному богатству страны. - Но это же была птица, – уточнил Иван Иванович. – Существо, так сказать, неодушевлённое. - Ох, уважаемый гражданин Иванов, – только вздохнул дежурный. – С кем нам приходится иметь дело? Нам приходится иметь дело с изощрённым противником, вооружённым супперсовременными технологиями. Судите сами. Не так давно полковнику элитной воинской части, дислоцированной в Подмосковье, явилась оранжевая корова в балетной пачке и предложила сексуальные услуги в обмен на секретные шифры. Правда, полковник устоял перед соблазном, и наутро сообщил о попытке вербовки. К сожалению, оперативные мероприятия результата не дали. Корова эта, как сквозь землю провалилась. А Вы хотите нас птичкой удивить. И всё же заверяю Вас, Иван Иванович, что мы приложим все усилия, чтобы оградить Вас от гнусной клеветы и потока оскорблений. Уж, в этом будьте уверены. После этого Иван Иванович забежал к Зав. Кафедрой профессору Фёдору Феоктистовичу Фуфину и попросил поставить его персональный вопрос на ближайшей заседании, намекнув, что правоохранительные органы в этом очень заинтересованы. Фёдор Феоктистович только понимающе кивнул и напомнил Ивану Ивановичу, что ближайшее заседание состоится буквально завтра в семнадцать часов, и что его вопрос будет внесён в повестку дня в часть “ разное “. Радостный и возбуждённый вернулся Иван Иванович домой. Судя по всему, клеветники и интриганы в который раз уже потерпят сокрушительное поражение. И это не только радовало, но и вдохновляло. - Что с тобой, Ванечка? - озабоченно спросила за ужином Людмила Петровна, жена и верная подруга, - Ты на себя не похож. - Потом, Люсенька, потом, – отмахнулся Иван Иванович. - Скажу только одно : Их интриги обречены. После этого Иван Иванович запел: “ Врагу не сдаётся наш гордый Варяг “ и пошёл в ванную. Проснулся Иван Иванович в настроении прекрасном. Успешно справился с анализами и отвёз их в лабораторию. Там в коридорчике столкнулся он с радостным Петром Петровичем. - Иван Иваныч! – обрадовался Пётр Петрович, – Как дела? - Всё просто замечательно, - ответил Иван Иванович.- А у тебя как? - Ещё лучше! – зашептал Пётр Петрович, схватив Ивана Ивановича за рукав, и отведя в сторонку, – Есть информация, что наша многолетняя работа будет удостоена Государственной премии. - Поздравляю! – тоже прошептал Иван Иванович и оглянулся по сторонам, – А о чём работа? Ты мне не говорил ничего. - Cекретная работа, – смутился Пётр Петрович.- Но сейчас уже можно. Представляешь? Нам удалось доказать, что полноценный секс в 12, 3 раза полезней мастурбации. - Грандиозно! – ахнул Иван Иванович, – По этому поводу и по рюмке не грех. Приходите сегодня к нам. Посидим, обмоем. - Обязательно, – заверил друга Пётр Петрович. – Правда, моя сегодня в оперу нацелилась. Но ты же знаешь – меня Бог слухом обидел. Я в этих филармониях засыпаю через пять минут. Так что... уломаю. Придём. Заседание Кафедры началось без задержек. Быстренько решили текущие вопросы и перешли к части “ разное“. - Коллеги! – начал Фёдор Феоктистович, – буквально на днях произошло событие, взбудоражившее всю общественность Университета и, не побоюсь сказать, города. Залётная подозрительная личность публично оскорбила нашего коллегу профессора Иванова. А вместе с тем, уши у профессора оказались нормальной температуры. Мы все, как один, обязаны выразить своё отношение к хулиганской выходке, тем более, что из ФСБ уже звонили и рекомендовали. И не надо забывать при этом, что последней своей работой “ Принципы рецепции поэзии Тютчева в лирике К. Льдова “ профессор Иванов поднял авторитет отечественной науки на небывалую высоту. Поэтому считаю необходимым обратиться к общественности с обращением “ Нельзя молчать!“, а так же поручить доценту Колотушкину написать в газету статью с названием :” Вы не дурак, профессор!” Прошу голосовать, коллеги. Все были за при одном воздержавшимся. Это профессор Бор уснул и поднял руку не тогда, когда было нужно. Профессор Иванов приехал домой победителем. Душа пела и играла торжественные марши. Возле подъезда профессор остановился и стал шарить ключи в правом кармане брюк. А тут подбежала собака неизвестной породы, сказала по- русски: “А ты дурак, профессор. И уши у тебя холодные”, потом подняла заднюю лапу и обгадила профессорские новые брюки.

Жена Никодимыча Поздравляем! Вы – Жена Никодимыча! Круче Вас только горы! Вас боится и слушается сам Никодимыч! Мы тоже к Вам со всем уважением и почтением. Пройти тест