|
||||||||||||||||
| Дела семейные | ||||||||||||||||
|
На Нью- Йорк наплывал вечер. Мы с Михал Михалычем сидели на нашей скамейке на Ocean parkway и любовались облаком, раскрашенным в самые невероятные оттенки красного. В доме напротив открылось окно на втором этаже и оттуда на тротуар вылетел чемодан. Немного погодя спланировали брюки. За ними подушка. Из подъезда выбежал мужик в трусах и майке, присел над искалеченным чемоданом и стал в его пузо запихивать разбросанное шмотьё. А из окна высунулась по пояс полуодетая дама и стала двигать речь, обращаясь не столько к мужику в майке, сколько к прохожим. Из её многословья до нас доносились только множественные “факи”, но и без слов ситуация была ясна. Взвизгнула сирена полицейской машины и уже через минуту два офицера повели мужика внутрь дома. - Напрасно это они наехали. – прокоментировал ситуацию Михал Михалыч, - Дела семейные. Сами бы разобрались. Я Вам, Боря, вот какую историю расскажу. Почти всё – чистая правда. Конечно, я привру немного, но не по сути, а для исключительно красоты изложения. Было это незадолго до моего отъезда. Надо было уже документы оформлять, а я, как на грех, потерял паспорт. А может, и не потерял, а украли. Украли – не украли, а документ нужно было восстанавливать. Вот я и приволокся в паспортный стол райотдела милиции. Народу – тьма. И всем охота побыстрее. Я сел к столу и стал заполнять стандартную форму. Чувствую, что кто- то мне через плечо смотрит на мою писанину. А я этого ужасно не люблю. Оборачиваюсь, чтобы сказать пару ласковых слов и десяток неласковых, а там стоит майор милиции. Шею из воротника вытянул и в мою писанину заглядывает. Ну, не ругаться же с ним? Ладно. Заполнил я нужные бумажки, сел на стул у стеночки и жду. Не успел соскучиться – подходит милиционер: - Следуйте за мной, гражданин. Я спрашиваю в чём дело. А у него морда каменная: - Пройдёмте. Там разберутся. Ну, что тут делать будешь? Надо следовать. Короче, заводят меня в кабинет начальника. А там тот самый майор, что своё рыло в мои бумаги совал. Ходит из угла в угол. - Присаживайтесь, Михаил Михайлович. - говорит, - Чувствуйте себя, как дома. Я уселся возле стола и спросил: - А в чём, собственно, дело? Майор тоже уселся и грустно посмотрел на меня : - Не узнаёте, Михаил Михайлович? - Простите, не припоминаю. – соврал я. Соврал, потому что узнал в этом майоре того самого солдатика- отпускника, которому я лет двадцать тому назад дал глупый совет. А было это в те годы, когда существовала ещё народная дружина. За дежурство в этой дружине, обычно, добавляли день к отпуску. Я был неохоч до этих дежурств и обычно отбрехивался. Но в тот день, вернее, вечер, мне не удалось увильнуть от исполнения гражданского долга. Мы с напарником погуляли несколько часов по улицам. Потом, спрятав в карман красные повязки, посидели в пивной. А потом неосторожно вернулись в штаб дружины. Там скучающий лейтенант велен нам пройти по адресу. Дескать, был сигнал. Пьяный муж выгнал жену с ребёнком на улицу и в дом не пускает. Мы и пошли. Приходим. На самодельной лавочке возле дома сидит молодой мужчина и покачивает детскую коляску. А вокруг них бегает молодуха и кроет таким матом, что мне даже завидно стало. Я попросил напарника отвести потерпевшую в сторонку, а сам сел рядом с мужиком и спросил в чём дело. А дело оказалось простое. Парень этот служил срочную. И получил краткосрочный отпуск за успехи в боевой и политической подготовке. Ну, понятно, что дома сели отметить приезд. А жена приревновала его к своей сеструхе. Поскандалили. Она побежала в подвал. Муж за ней. Смотрит, а она в петлю лезет. Вот, он её из петли вынул и стукнул пару раз по физии для отрезвления. А супруга оказалась злая, как собачёнок. Кричит : “ Всё- равно посажу!“ И давай в милицию названивать. А потом вынесла ребёнка на улицу, чтобы было всем видно, что муж- подлюга их в дом не пускает. Тут я сдуру и проронил: - Я бы, парень, на твоём месте из петли не стал бы вынимать. Я бы её ещё и за ноги дёрнул Вот такую историю, Боря, я вспомнил, когда к майору побоялся признаваться. Мало ли что? И вот, покая я всё это вспоминал и совестью угрызался, майор вызвал сержанта и дал команду оформить мой паспорт. А потом достал блюдце с дольками лимона, налил коньячку и предложил выпить. Выпили. Он и говорит : - Спасибо Вам, Михаил Михайлович. После Вашего совета моя жизнь по- другому пошла. Закончил школу милиции, потом академию. Служу. Женился на сестре моей первой жены. Двое мальчиков у нас. А девочку от первого брака уже замуж выдали. Я спрашиваю: - А с первой давно развелись? - Нет, - говорит, - Она всё- таки повесилась в тот день. Тут у меня мурашки по коже пошли. - Как так? – спрашиваю. - А вот так – улыбается майор. – Ночью эту дуру опять вешаться понесло. Смотрю – побежала в ванную и верёвку к трубе под потолком привязывает. Я сначала рванулся, чтобы верёвку эту отобрать и пару раз по морде съездить. А потом вспомнил Ваш совет и пошёл на кухню. Там выпил рюмку и курил пока всё не закончилось. А потом вызвал “скорую” и милицию. Я хотел было спросить майора как он с этим теперь живёт, но тут сержант принёс готовый паспорт. Я расписался на паспорте и на карточке. Мы выпили с майором ещё по рюмке и распрощались. К дому, где был недавно семейный скандал подрулили ещё две полицейские машины. Значит, дело было нешуточное. И точно. Вскоре вывели ссорящихся в наручниках. - Наверное, наркоту нашли. – сделал вывод Михал Михалыч. Потом закурил и вернулся к предыдущей истории., - В то время, Боря, мне эта ментовская исповедь показалась пустяком. А сейчас, когда самому надо собираться в дальние края, у меня время от времени щемит в груди. И я вижу как бьётся в петле молодая женщина, а её муж спокойно покуривает на кухне, ожидая конца. И тогда я чувствую себя убийцей. Облака на западе сменили алые оттенки и на фиолетовые. А это означало, что вечер уже пришёл в Нью- Йорк. |
| Жена Никодимыча |
| Поздравляем! Вы – Жена Никодимыча! Круче Вас только горы! Вас боится и слушается сам Никодимыч! Мы тоже к Вам со всем уважением и почтением. |
| Пройти тест |