Лекарство в рецептурном отделе аптеки обещали приготовить к девяти часам вечера. И уже без четверти девять Светлов стоял у стеклянного заборчика, с вырезанным окошечком. Там, за этим заборчиком шла своя таинственная, непонятная дилетантам жизнь. Там блестели скляночки, там шелестели крылышками продолговатые рецепты, там хранили равновесие лабораторные весы и грозный пест до поры до времени дремал в ступке.
Аптека была пуста. Только возле того отдела, где продавался товар без рецептов совещалась парочка.
- Пойди, спроси у пассажира! – настойчиво советовал худощавый мужик своей
подруге.
“Пассажир”, вне всяких сомнений, был Светлов. Просто потому, что никого другого в аптеке не было.
Женщина потопталась, собралась с духом и подошла к Светлову.
- Мужчина! – потянула она Светлова за рукав. – добавьте шестнадцать копеек. А
то у нас не хватает.
Она по- собачьи снизу вверх и чуть наискось заклянула Светлову в глаза.
- Нет. – сказал Светлов. И сам испугался своей категоричности.
- Мужчина! – она дохнула в лицо Светлову прокисшим. – Ты дашь мне, а я тебе.
Светлов не понял и это было видно.
- Ну что не понял? – наседала женщина. – Мужик ты или нет? Давай шестнадцать
копеек. А выйдем я в подъезде дам тебе сунуть.
Помолчали. И она добавила:
- Ты не бойся. Я чистая.
Светлов молчал.
Дама отошла к своему кавалеру. Они шептались некоторое время. Потом мужик
подошёл к Светлову:
- Ты чё, мужик? Думаешь кинем? Мы не такие. Давай так – ты даёшь шестнадцать
копеек, а она тебе отсосёт прямо здесь. Конкретно. Вот здесь за пальмой встанешь, а
я прикрою.
- Я не хочу. – сказал Светлов.
- Зря. – сказал мужик. – Она ещё на ходу. Хорошая баба, конкретно. Горячая. Так
что ты это напрасно.
Он вернулся к собутыльнице и они, совещаясь стали перебирать копейки. Гулкое эхо перекатывалось по залу, подчёркивая человеческое одиночество.
Женщина с усталым лицом выдала Светлову пакет с лекарством. Он стал укладывать пакет в сумку, прислушиваясь к происходящему в другом конце зала.
- Валя! Может на огуречный хватит? – слышался голос мужчины. Звенела мелочь,
выкладываемая на прилавок.
- Я уже считала вам. Не хватает.
- А на что хватит? – голос мужчины был полон надежды.
- На шампунь хватит.
Пауза. Потом отчаянно:
- Ладно. Давай шампунь!
Светлов подошёл к прилавку. Протянул деньги:
- Дайте им, пожалуйста, два огуречных лосьона.
Продавщица скривилась:
- Им, товарищ, я ничего не дам. Потому что они состоят на учёте в
наркологическом диспансере и я не имею права. Вам, если хотите, пожалуйста. Только имейте ввиду, что Вы губите их своей жалостью.
- Тогда дайте мне, если иначе нельзя. – сказал Светлов.
Светлов оглянулся на страждущих и понял, что он сотворил чудо. Такие глаза, наверное, были у евреев в пустыне, когда с небес посыпалась спасительная манна.
Такие глаза могли быть только у казнимого, увидевшего, что сломалось древко секиры в руках палача.
Светлов получил два зеленоватых пузырька, впихнул их в дрожащие руки и выбежал из аптеки.
|