Трёхлинейка давно прислонила к стене
Свой воронёный ствол,
Но Ворон не может забыть о войне
Даже садясь за стол.
Он Ворон, он Вран – он чует где враг.
Суров и колюч его глаз.
Всю ночь свозили трупы в овраг.
Зарыли – и весь сказ.
Всю ночь надрывался, кричал “воронок”,
Что он не “Конь вороной”,
“Максим” плевался, пока не оглох,
Тяжёлой свинцовой слюной.
И говорил, что смертельно устал
Горячий, как кровь, наган.
А то, что кричали: « Да здравствует Ста...» -
Уловка врага и обман.
Ворон каркнет. Победа взмахнёт крылом,
Поведёт от беды да к беде,
И историк запишет своим стилом
Кто кого победил и где.
Самогона гранёный – всего ничего.
Ворон в сало вонзает нож,
И топорщатся перья на горле его,
Как шомпола жесткий ёрш.
|